На этой страничке вы можете прочитать рассказы, не вошедшие по тематике ни в один сборник на сайте. Что-то вроде философских отступлений.

на главную

1. Начало.

Царь задумчиво потеребил жидкую бородку. Молча оглядел худую тщедушную фигуру, стоящую на коленях. Потом промолвил.
   - Так вот ты какой. Смутьян. Я, было, думал, что ты телом хотя бы удался в отца. А у тебя ни тела ни ума. Хорошо, что я не видел тебя раньше. Тогда бы мне не хватило той решимости, которая появилась, из-за доносов на тебя.

Ирод почесал тело под рубашкой и повернулся на подушках на другой бок. Слуга перебежал на другую сторону и принялся махать веером из перьев, словно хотел, чтобы тело правителя взлетело в воздух. Ирод посмотрел на него и слуга послушно стал замедлять движения. Когда поток воздуха сравнялся с его желанием, Ирод опять обратил взгляд на наказуемого.

    - Что молчишь то? Говорят, что ты мастер заговоров-разговоров. Скажи что-нибудь!

Стоящий на коленях поднял голову:

    - Ч-что с-сказ-зать?
    - Как твоё имя?
    - И-исус.
    - Очень хорошее имя. Так именно мы его и запишем, - произнеся это, царь посмотрел на сановника, который поспешно задвигал палочкой по свитку папируса.

    - Значит ты не хочешь работать? Не хочешь помогать своему отцу? Так?
Не дождавшись ответа, Ирод наклонился вперёд и продолжил:
    - Ты подговариваешь молодых, чтобы они тоже не работали? Просите еду у людей. Живёте хуже собак. Ваши матери все глаза выплакали. Отвечай!
Оглянулся на окно, из которого донёсся шум взлетевших голубей, напуганных его выкриком, Ирод продолжал уже спокойнее:
    - Почему ты не хочешь работать? Все люди работают.
    - Р-раб-ботать - это п-п-плохо.
    - Это трудно, а не плохо. Зато не работать легко. Не так ли?

Исус кивнул не поднимая головы. Ирод откинулся назад, скосил глаза на павлиньи перья, выравнивая поток воздуха, и задумчиво пошевелил скрещёнными на животе пальцами. Лицо стало терять признаки живого и стало застывать в какой-то маске актёра. Даже веки уже двигались медленно, словно подчинённые не своему ритму, а посторонней злой воле. Приступ бешенства овладевал им.

Стражники побледнели от страха. Один из них нервно глянул на коленопреклонённого юношу и, поклав ладонь на рукоять клинка, широко открытыми глазами уставился на лицо господина. Судорожно сглатывая, он искал на неподвижной маске малейшее изменение, указывающее на то, что надо надо полоснуть лезвием по худой шее.

Упала палочка из рук сановника и Ирод вздрогнул. Нервная волна пробежала по лицу и оно стало вновь таким, каким было несколько мгновений назад. Все облегчённо выдохнули как можно незаметнее. И только опахало вздымалось и опускалось бесшумно, отмеряя ход времени.

    - Почему ты не умер, когда был маленький? Почему именно я должен убить тебя? Потому что я твой господин? Почему именно я, а не твой отец? Не твой брат? Кто-нибудь другой? Весь мой народ должен работать. Вся моя власть прирастает работой людей. Если люди не будут работать, я не смогу их защитить.

Ирод опять откинулся назад на подушку и потянулся всем телом.
    - Ты хочешь умереть?
Исус неопределённо пожал плечами. На его истощённом лице не шевельнулась ни одна часть. Напрасно дожидался царь хоть малейшего изменения в безразличной гримасе, скосившегося набок лица.
    - Тебе прийдётся умереть. Но совсем не так, как ты ожидаешь. Я не могу тебе позволить оставить после себя историю о том, как ты победил царя. Ты его и вправду победишь, но эта победа сделает мой народ дружнее, работящее, послушнее. А ты будешь выше царя. Ты будешь выше солнца. Встань и иди за мной!

Когда вышли наружу, Ирод показал рукой вниз. Там в маленьком дворике два стражника хлестали плетьми группу лежащих на земле людей.

    - Узнаёшь своих друзей? Нет, их не убивают. Их учат. Точнее, им помогают выучить историю твоей жизни, которую они будут должны рассказывать на протяжении всех лет, что им осталось видеть солнце. И, если они плохо запоминают, их начинают учить плёткой.

Ирод сделал знак рукой. Стражники, повинуясь приказанию старшего, подхватили под руки одного из лежащих и потащили к выходу. Через некоторое время в дверях показался молодой мужчина. С протяжным и продолжительным всхлипом он бросился на колени, дополз до ног правителя и покрыл их поцелуями.

К своему ужасу Исус узнал в распростёртом теле своего друга.

    - Ну, узнал? Нравится мне этот Иудушка. Он, пожалуй, будет единственный, кого не выгонят из города. И ему не надо будет учить наизусть историю. Здесь она никого не интересует. Ведь именно благодаря ему ты оказался здесь. Хватит! - Ирод выдернул ногу и толкнул ею голову Иуды, - Пошёл вон!

Когда Иуда скрылся, Ирод продолжил:
    - Весь народ моей страны я назову иудеями. Нравится тебе это название? Можешь не отвечать. Мне это не интересно. Я так решил. Не называть же всех иродеями. А ведь я тоже хочу остаться в истории. Твоей истории. Истории твоей замечательной жизни. Но там нет места другому такому хорошему как ты.

В этот момент Исус с надеждой взглянул в лицо царю, но тот, не обращая внимания ни на кого, продолжал, как бы говоря самому себе.
    - Там нужен злодей. Я буду царь-злодей. Идём, я покажу тебе, где ты умрёшь, но сначала, место, где ты воскреснешь.

Спустились вниз. За закрытой дверью послышался громкий смех. Воин толкнул дверь и смех затих. Все люди склонились в поклоне.

    - Что нового придумали?
    - Господин! - выступил вперёд мужчина, - мы придумали историю появления на свет сына бога и, как ты приказал, вписали в неё наши имена.
    - Напишите, что его звали Иисус. Именно так, с двойным звуком.
    - Хорошо, господин.
    - Что плохого придумали про меня?
    - Пока ничего..., - человек осёкся, заметив как резко вздёрнулась бровь правителя, - Мы придумали, но нам надо твоё разрешение записать это.
    - Вы получили разрешение писать всё, что вам вздумается.
    - Да, господин, но...
    - Читай!
    - Это очень коротко, господин. В этой истории царь приказал казнить всех недавно родившихся младенцев, надеясь, что среди них и окажется сын бога.

Ирод ухмыльнулся и, подойдя к чаше с водой, долго глядел на своё отражение. Потом ткнул в отражение указательный палец и ещё некоторое время разглядывал расходящиеся и сходящиеся круги:
    - Детоубийца! Хорошо придумали. Не длинно и страшно...
Посмотрел ещё немного на постепенно восстанавливающееся изображение:
    - Долго будут твоим именем детей пугать, Ирод! Так. А что про себя написали? Я сказал, чтобы все были туда записаны. Чтобы ваши имена выучивали наизусть. Нашли такую историю?

    - Да, господин.
    - Читай!
    - Хорошо ли будет, господин? Ведь Исус всё услышит.
    - Во-первых, не Исус, а Иисус. А во-вторых, услышит, но не скажет. Ему осталось жить совсем немного времени. И до захода солнца он уже не будет дышать.

Только сейчас Исус осознал всё увиденное и услышанное за время, проведённое с царём. Зашедшись истерическим криком, он рухнул на камни и забился всем телом. Ирод спокойно глядел, как стражники пытаются поднять его и поставить хотя бы на колени. Наконец им удалось скрутить руки и засунуть в рот кусок собственной рубахи Исуса.
Дико вращая глазами, Исус уже не делал попыток вырваться и только мычал. Редкие локоны волос прилипли к потному лбу, порванная рубаха уже не покрывала его тело, но на него никто не обращал внимания, кроме Ирода.

    - Что? Может теперь ты хочешь работать?
Исус закивал головой, насколько это было возможно, и сделал попытку опять рухнуть на пол, но стражники держали крепко.

    - И так. Что же написано в вашей истории? Как появился на свет сын божий?
    - Читать с самого начала?
    - Да.
    - Родословие Иисуса, сына Давидова, сына Авраамова. Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его. Иуда родил Фареса и Зару от Фамари, Фарес родил Есрома, Есром родил  Арама. Арам родил Аминадава, Аминадав родил Наассона, Наассон родил Салмона. Салмон родил Вооза от Рахавы, Вооз родил Овида от Руфи, Овид родил Иессея. Иессей родил Давида царя...
   - Уф! И сколько их там ещё?
    - Это ещё и не половина, господин. Было четырнадцать родов до царя Давида, четырнадцать...
    - Мне это не интересно! Кто же, в конце-концов, родил этого бездаря?
    - Он родился от духа святого, посетившего матерь его Марию перед замужеством.

Ирод довольно выставил указательный палец вверх:
    - Во! Вот так на свет появился сей достойный сын, именем которого будут жить люди в моей стране. Можете продолжать. Как будет называться это повествование?
    - Мы придумали назвать её библия, господин.
    - А что это означает?
    - Ничего, господин, но такое слово можно произнести на всех языках, которые мы знаем.
    - Ну и ладно. Библия, значит библия. Пойду я. Нам..., - Ирод посмотрел на так и не пришедшего ещё в себя Исуса, - Нам ещё на кресте повисеть надо.

"Было же около шестого часа дня и сделалась тьма по всей земле до часа девятого..."

Немного позже...

 В свете огней, которые держали стражники, зловеще возвышались над толпой скрещённые чёрные куски дерева. Отблески пламени выхватывали из окружавшей Ирода темноты лица, затем они пропадали и появлялись снова подсвеченные то с одной, то с другой стороны колеблющимся светом.

Только шлемы воинов не пропадали в этой темноте. Колеблясь, они висели  словно подвешенные  в воздухе над латами и над мелькающими лицами, наводя ужас на любого, кто бросал на них взгляд. Из-за яркости бликов под ними совершенно не возможно было увидеть голов, на которые эти шлемы были надеты. Ирод зябко повёл плечом, отгоняя от себя мелькнувшую было тень страха. И тут же, скрывая это движение, выпростал из одежд руку и взмахнул ею в сторону креста.

Два шлема качнулись в воздухе. Лицо, пропадавшее и появляющееся между ними, тоже. В освещённый круг вытащили Исуса, который поспешно перебирал ногами, потому что стражник, шедший сзади, взмахивал плетью, как только ему казалось, что пленник пытается упереться.

   - Поднять!

Ещё две покрытые медью фигуры отделились от темноты. Спустя несколько мгновений на кресте, крепко прикрученное ремнями, осталось в одиночестве едва прикрытое тряпьём тело. Вытаращенные глаза, казалось, выпали из орбит. Вздувшиеся на шее вены, хрип вздоха и мычание через тряпку, которая комком чуть ли не раздирала рот не производили никакого впечатления на Ирода. Как художник, любующийся своим произведением, он несколько раз прошёл рядом.

Отвернувшись, Ирод посмотрел в темноту и, не говоря ни слова, мотнул головой. Опять качнулись медные отблески и в кругу появились уже несколько людей. Прижавшись друг к другу, они подвывали от страха и никак не могли понять, что происходит.

Ирод поднял руку и крутнул кистью, разбрасывая пальцы. На этот жест из темноты вышел человек в чёрном балахоне и приблизился  к завывавшим. Резким движением он хватал за руку каждого из группы и вкладывал в неё кованый гвоздь. Затем, указав на Исуса, человек в чёрном проговорил скрипучим голосом:

   - Прибейте ему руки и ноги!

   - А-а-а-а! - вдруг завопил один из наделённых гвоздями и, вскочив на ноги, подбежал к висящему на кресте телу и ударил его гвоздём в бок.

Вопль поднял на ноги и остальных, но и шлемы рванулись в освещённый центр тоже, отсекая всех от креста. Засверкали обнажённые мечи и захлопали удары, наносимые плашмя и без разбора. За ноги оттащили от креста и тело ударившего Исуса. Пока его приводили в сознание, Ирод, не проронив ни слова, молча следил за происходящим. Потом с силой провёл ладонью по лицу, вдавив пальцы в глазницы, и произнёс как бы самому себе:

   - И это его друзья. И они будут святыми, - повёл властно подбородком, - Заканчивайте!

Теперь уже по одному гвоздоносцев подводили к кресту, где они забивали свой гвоздь в то место, куда указывала рука человека в чёрном. Лишь изредка процедура останавливалась для того, чтобы окатить водой потерявшего сознание Исуса. Дождавшись последнего гвоздя, Ирод мрачно обвёл глазами экзекуторов и, всё так же молча, вышел через освещённые двери.

Прошло очень много времени...

   - Хорошо ли тебе, сын мой? – спросил владыка, ласково сгребая в горсть вьющиеся волосы. Пятерня прошла по завиткам, потрепала шею и поползла по спине. Юноша с готовностью приподнялся с табурета и упёрся руками в стол. Владыка приподнял  рубаху и потянул вниз портки, оголив непристойной белизны ляжки. Взял свои одежды и накрыл ими белизну.

Некоторое время постояли молча. Затем владыка заколыхал телом, засопел и, запустив руки под одежды, затискал под ними юное тело. Блаженство, разлившееся было по его лицу, сменилось гримасой. Плавные движения сменились судорожными рывками. Вместе с попытками вдоха изо рта вырывался только рык, сопровождаемый постаныванием писаря. Взревев в последний раз, старик упал на табурет и боком привалился к столу.

Молча и отрешённо он глядел на суету своей пассии. Писарь, закатив одежды владыки и подвинув медный таз с водой, с ласковым приговариванием возился между его ног.

   - Я вот что хотел тебе сказать, - наконец заговорил владыка, - Ты допиши в то место, где упоминается о городе царя Ирода, что этот город находится в Палестине. Богатые там земли, ох богатые. И народ там тёмный живёт. Некрещённый. Будем мы их крестить. Обязательно будем. Слово божье надобно для этого. Библия нам даст это слово.

   - Сделаю, мой отец!

   - Ещё поправь там, где Моисей народ через пустыню вёл. Не сорок дней они шли, а сорок лет. Велика та пустыня была. Велика и враждебна.

   - А чем они насыщались всё это время, мой отец?

   - Не богохульствуй, сын мой! Божьи люди питались пищей богом данной.

   - Сделаю, как велите, мой отец!

   - Старайся, сын мой. Имя твоё останется среди имён святых, кои преумножили значение слова библии. Во все времена будет почитать церковь твоё предание, как и предание от других пророков, кто писал ранее тебя.

   - Отец мой! А как быть с тем, что будут по-разному написаны книги?

   - Не будут они написаны по-разному. Погибнет эта старая книга в пожаре, который случится в нашей обители. И только твоя останется. Ведь нет других книг, что были до той, что переписываешь ты? И этой не будет. Только имя останется для тех, кто будет нуждаться в слове божием.

И ещё столько же прошло.

«Господи! Херово-то как! Нажраться бы сейчас, как раньше в универе. И не видеть эти морды кругом чистоплюйские. «Да, господин президент», «Хорошо, господин президент», «Я думаю, господин президент...». Думают они. Думаю я! А они уже додумывают.»

Постучали в дверь.

- Войдите!

Вошла смуглая женщина.

- Господин президент! В докладе разведуправления за период...

«Интересно, она всегда была такая умноговорящая? Наверняка в студенчестве за ней катился хвост её похождений...»

- ... и есть необходимость учесть это в подготовке вашего доклада.

- Да, разумеется. Сделайте дополнения и покажите мне проект завтра утром.

- Хорошо, господин президент! – за посетительницей закрылась дверь.

- Господин президент? – в приоткрытой двери показался помощник, - Время ехать в церковь.

- Да, я помню. Уже иду.

«В бар бы какой было бы лучше. Так, сегодня вечером начхать на всё и посмотреть какой-нибудь боевик. Хоть что-то я могу делать так, как привык? Чем бы занять все эти головы, чтобы они начали делами заниматься. Тогда у меня больше будет свободного времени. Ещё, что-ли, войну кому объявить? Как там у нас в доктрине последней записано? Вести боевые действия в двух разных районах мира. Так. Афганистан и... И...Где-нибудь подальше. В Африке нельзя. Стоп! В последнем фильме мне сильно понравился перепуганный Саддам. Вот это уже интересно».

Нажал на кнопку.

- Да, господин президент! – отозвался помощник по безопасности.

- В дополнение к уже упоминавшемуся, подготовьте данные по наличию оружия массового поражения в... среди арабских стран и их связи с международным терроризмом.

«Вот это придумал! Так! Спокойно. А что будет с мнениями? Ну генсек – это понятно. После того, как мы ему медаль мира вручили, он и слова не проронит. Папа? Папа-папа, папулечка. Всё никак помереть не может. Этот ляпнет чего-нибудь. Ну, этого я тоже опережу. Выдам  фразу типа: защищая интересы христиан. Нет, так не пойдёт. Лучше: христианский мир смотрит на нас с надеждой. Тоже как-то безымянно. На кого это на нас? М-м-м! А если будет: я выполняю божественную миссию!»

- Господин президент! Машина в церковь готова.

- Еду!

«Ну, точно, лучше бы нажраться».

Пройдёт ещё немного времени и...

- Вы должны подписать директиву о начале военных действий в Иране, господин президент. Это единственный шанс вывести солдат из Ирака, сохранив лицо. Как дополнение мы получим поддержку населения на предстоящих выборах, а в международном аспекте Европа и Россия долго ещё будут тушить этот межмусульманский конфликт.

2. Одноклассница

Прикрытые шторы не могли приглушить свет, льющийся с улицы. Она, опёршись локтем на постель, разглядывала в задумчивости его лицо. Он спал. Было видно, что процесс обдумывания чего-то важного захватил её полностью. Лицо её было, как у ученика, который, решив задачу, вдруг обнаружил, что ответ не сходится.

Она села, усмехнувшись, окинула взглядом разбросанную одежду, слегка задержалась глазами на валяющихся на ковре презервативах. Ответ, наконец, совпал, потому что её лицо приняло самое приветливое выражение.

   - Ми-илый! Пора вставать.
   - Угу, - промычал он сквозь сон и потянулся к ней. Она ускользнула от его движения и тут же игриво прижалась всем телом.
   - Тебе было хорошо, милый?
   - Да, - выдохнули губы, скользнули по  шее и остановились во впадинке на груди. Она дождалась, когда он захватил сосок и обхватила его голову двумя руками.

   - Я хочу быть с тобой.
Что-то неприятное в тоне её голоса заставило его оставить грудь в покое. Но он не сделал попытки отстраниться. И только дышал на пигментное пятнышко, словно выжидая.

   - Я хочу быть с тобой, - повторила она нетерпеливо.
   - Ты же знаешь, что это невозможно.
   - Не говори "невозможно", милый. Я хочу быть с тобой. И буду!

Он вздохнул и, откинувшись в сторону, уставился в потолок.

   - У нас у обоих семьи. Дети. Мы - взрослые люди.
   - Я не хочу этого слышать!

Она отшвырнула на него одеяло. Резким движением запахнула на себе халат и села на край.
   - Ты думаешь, я счастлива с этим алкоголиком? Я могла бы быть совсем другой, если бы он не овладел тогда мной силой...
   - Судя по возрасту твоих детей, он овладел тобой дважды в течении семи лет, - вставил он фразу, но она не услышала. Потому что в этот момент вскочила и забегала по комнате, говоря без умолку.

Он сидел молча, глядя на солнечный зайчик на полу и рассеянно слушал историю её жизни. В руке он держал телефон и так же рассеянно нажимал кнопки. Вид съёжившегося тела с опущенной головой распалял ей больше и больше.

   - Ты что думал? Попользовался женщиной и всё? Нет, милый, за всё нужно платить...
   - Сколько я тебе должен? - он поднял голову.
   - Сколько?! Я - что? Проститутка? Дорогой! Мне нужен ты. И я не остановлюсь не перед чем. Конечно, сейчас не Советский Союз, но я смогу многое сделать. Как ты думаешь, что скажет твоя жена, если я ей расскажу...
   - Она ничего не скажет, - он потянулся за брюками, - Она ничего не скажет, потому что ты будешь молчать, как рыба об лёд.
   - Я не буду молчать! Как какая-то рыба...

Раздался стук в дверь.

   - Мы, что? Не одни?
   - Как видишь. Войдите!

В проёме, заслонив его, показалась фигура. Сзади был ещё кто-то.

   - Кто эти люди? Почему они здесь? Что они хотят?
   - Они хотят того же, что и ты, - он усмехнулся, найдя соответствие, - Быть со мной и денег. Но, в отличие от тебя, они их зарабатывают.

   - Пусть они уйдут! - взвизгнула она, - Мне страшно!
   - Не бойся. Всё зависит от тебя.

Он затянул галстук и повернулся к вошедшему. Тот аккуратно поправил неправильно завернувшийся воротничок и потянул узел галстука слегка в сторону.

   - Значит так, - спокойным и монотонным голосом произнёс он, глядя на гостей, - Будете с ней здесь. Столько, сколько она захочет. До тех пор, пока не напишет заявление в милицию о том, что её муж живёт с младшей дочерью. Не оставлять одну. Ни в ванной, ни в туалете. Пальцем не трогать, но и не церемониться.

   - Ты что? - заверещала она, - Чтобы я осталась здесь с этими... Да пусть только попробует ко мне прикоснуться!

И не успел он и рта раскрыть, как она бросилась в открытую дверь. Реакция гостя была мгновенной: захватив одной рукой за шею, он загнул её до пола, подхватил другой ладонью под коленку, поднял напружиненное тело в воздух и, шагнув по направлению к кровати, швырнул, как мячик. Вякнув сдавленно при падении, она лежала, подпрыгивая на пружинах.

   - Неплохо для начала, - нарушил он тишину. И продолжил:
   - Ты можешь, милая, уйти прямо сейчас. Но для этого тебе прийдётся написать то, что я сказал. Мне нужна гарантия, что ты не наделаешь глупостей.
   - Я никогда не сделаю этого! Моя девочка...
   - Никогда не говори никогда. А что касается твоей девочки, то всегда могут найтись подонки, которые не поглядят ни на что. И, чтобы при этом был замешан твой муж, я позабочусь.
   - Ты - страшный человек!
   - Нет. Я - белый и пушистый. Но не все меня таким хотят видеть.
   - Мужлан!
   - Хм. Даже так? А ты забыла, как на школьном вечере мне сказала: "Что ты за пацан? Не пьёшь, не куришь, от тебя мужиком не пахнет".

Она вдруг закусила руку и завыла на одной ноте, раскачиваясь из стороны в сторону.

   - Цирк! - он, даже, не отреагировал на это, - Ты и так можешь? Я тебе советую не затягивать процесс. Если к завтрашнему вечеру ты не напишешь заявление, тебе сюда приведут пару отморозков с улицы. Помоложе. И наделают фоток того, чем ты с ними будешь заниматься. Мужу подарим.
   - Нет!!
   - Да!
   - Ты мне мстишь, сволочь!
   - Я? За что?
   - За то, что я тогда так сказала.

Он засмеялся.
   - Нет. Я тебе ещё тогда отомстил. На следующий же день.Помнишь, как на контрольной по химии, кто-то колол тебя иголкой в задницу? А сзади сидели твои лучшие подруги. Я это коромысло с противовесом целый вечер прилаживал к сиденью твоей парты, а нитку вывел туда, где сидел я.
   - Я не помню, - произнесла она, - Я ничего не помню...
   - Да это теперь и не важно, - он поддел плащ на руку и шагнул к двери. Задержался, подумал, подошёл к кровати.
   - Самое паскудное во всей этой истории, что все родинки на твоём теле, про которые рассказывали пацаны, действительно там и находятся.

И, поворачиваясь к двери, бросил с сожалением:
   - А я хотел тебе праздник сделать.

3. Ваши дети.

В последних годах издыхающего Союза в педагогике появилось интересное нововведение: первоклашек стали принимать в школу и распределять по буквам. 1А, 1Б... Отличие от старого исчисления было в том, что в 1А учились детишки приблатнённых родителей, из тех, что в белых домах заседают. И в классные руководители определяли самых-самых заслуженных (уж не знаю чем) учителей. И, соответственно, в 1Ю ходили дети, ну сами знаете, каких родителей.

Народ понял такое кастовое деление, как возможность прикоснуться к чему-то возвышенному. Интриги, взятки... Не избежали этого и молодые родители с которыми дружил я. Засунули-таки дочку в 1А. Как и чем они это сделали, я не знаю. Знаю только то, что орденоносная старушенция, которая вела этот класс, невзлюбила этого ребёнка, выделяющегося из общей когорты венценосных. Каждое родительское собрание пеняла маме, что её дочь - полный дебил, уроки не готовит, а, если и готовит, то всё неправильно.

У мамы - ума палата и она, выслушав замечания в школе, дома отыгрывалась за позор на дитяти. Делание домашних заданий превратилиь в пытки. С рёвом и шлепками. Девочку стало трудно узнать. Замкнулась, погасла, даже ростом меньше стала, как мне казалось. И это всего за два месяца после начала учёбы.

Однажды прихожу к ним в гости и в калитке сталкиваюсь с малышкой. Как обычно, шутки и подколы. Хотя я и вижу зарёванное личико девочки.

   - А что это у тебя? - я тычу пальцем ей в грудь. И, когда она опускает лицо вниз, я прихватываю полусогнутыми пальцами её носик:
   - А, опять попалась!
Девочка, почему-то, не смеётся, а, вдруг, обхватывает мою ногу, поднимает на меня взгляд блестящих глазёнок и серьёзно говорит:
   - Дядя Вова! Ты такой хороший. Я тебя люблю.

Как-то не в попад стукнуло сердце, я поднимаю её на руки, целую в щёчку и, опуская на землю, произношу:
   - Я тебя тоже люблю, маленькая.

Захожу во двор, там вижу главу семьи склонившегося над железяками. Привет-привет!
   - С тобой всё нормально? - спрашивает он.
   - Да, а что?
   - Странный у тебя вид, какой-то.

А я и сам чувствую, что мне хочется на кого-нибудь отвязаться. Но потихоньку успокаиваюсь и общение продолжается. Потом, как обычно, чай втроём. И тут я задаю вопрос о том, как идут дела в школе у малышей. Первой отвечает мамаша.
   - У сына всё хорошо, а, вот, дочь - полный дебил. Как не пойду на родительское собрание, так и слышу...
   - Дура ты, - не выдерживаю я, - Девочка ещё и двух месяцев в школу не ходит, а уже отбили всякое желание учиться.
   - Ты слышал, как он меня назвал? - собеседница поворачивается к мужу. Но тот сосредоточенно разглядывает чайную ложечку и не реагирует на протест.

   - Слушай совет, - продолжаю я, - Завтра же пойди в школу и переведи малышку в другой класс. Какой там среди первых самый последний?
   - 1Ж.
   - Вот и отдай её в первый Ж. Иначе скоро она привыкнет, что она - самая плохая. В четвёртом классе курить начнёт. А в шестом шлюхаться уже будет. Лучше быть лучшей среди плохих, чем плохой среди лучших.
   - Но...
   - Я тебе уже сказал, кто ты. Хочешь, чтобы повторил?
Родители растерянно переглядываются и, наконец, отец семейства произносит:
   - Я думаю, что он прав. Надо переводить.

За двадцать дней до Нового Года 1Ж уже прогуливал уроки вместе со своим учителем. Вместе с недавним выпускником пединститута они давно уже научились читать и носились по парку, распевая песни, разучивая стихи, читая по очереди вслух книжки или собирая гербарий. 1А, тем временем, в ежедневных трудах выучивал новые буквы многострадального русского алфавита.

4. А есть ли?

    -Есть ли на свете бог?
    - Конечно есть, потому что есть человек, животные, земля...
    - А верят ли животные в бога?
    - Животные не могут верить в бога, потому что они лишены разума.
    - Если они лишены разума, почему у них так же, как и у человека: любовь, привязанность...?
    - Потому что так сделал Бог.
    - Почему животные не убивают себе подобных?
    - Потому что так сделал Бог, лишив их разума.
    - Значит для того, чтобы убивать себе подобных, нужно иметь разум?
    - Чтобы убивать себе подобных, нужно знать за что.
    - Когда человек убивает животных, он знает за что?
    - Да.
    - Когда животные убивают человека, знают ли они за что?
    - Животные не могут знать, потому что у них нет разума.
    - Но человек может заставить животное убить другого человека?
    - Может.
    - Значит животное понимает что надо убить одного человека, потому что так хочет другой человек?
    - Да, потому что человек для животного - Бог.
    - А Бог для Бога - кто?
    - Бог для Бога никто!!!
    - Значит, если есть человек, то бога нет?

5. Гагарин не мог!

После своего знаменитого полёта Гагарин стал любимым гостем любой страны мира. Его зазывали, приглашали, награждали... Потом окажется, что больше года он будет выброшен из системы подготовки, учёбы, будучи занятым визитами и встречами. Но в Англию его пригласили ... профсоюзы. Не дать визу Гагарину просто не могли. И начался плотный четырёхдневный визит на Британские острова. К тому времени, когда Гагарина видели и потрогали все выдающиеся и не выдающиеся люди Англии, включая мэра Лондона и премьер-министра, вдруг оказалось, что королева могла остаться единственной невеждой не увидевшей Первого космонавта планеты.
Люди, отвечающие за протокол, подсуетились и от имени королевы Гагарина пригласили во дворец отобедать. На обеде присутствовали с советской стороны: Юрий Гагарин, генерал-лейтенант Николай Каманин, посол СССР в Англии Александр Солдатов. и переводчик Борис Белицкий. Поэтому, утки корреспондентские о личном присутствии можно забыть, как воспоминания известного домашнего животного сивого цвета. Королева не может быть сфотографирована за обедом! Королева не обедает, она королевствует! И теперь только на этих трёх сопровождающих можно ссылаться, обсуждая то, что там было.
Усадив Гагарина на почётное место королева разрешила начать трапезу. Гагарин слегка растерялся, оглядывая разложенные ложки, ложечки и ножи с ножичками. Спросить было не у кого. Каманин обладал такиме же, как и бывший старший лейтенант Гагарин, знаниями советского офицера о королевском этикете. Посол сидел далеко от Гагарина, а с переводчка помощник был вообще никакой. Заминку заметили и на королевской стороне и слегка запечалились тем, что возле космонавта не было специального прислуживающего, знавшего этикет. Заминка, с счастью для принимающей стороны, закончилась почти сразу же.
Гагарин, обладая реакцией лётчика, тактом представителя великой страны и уже неплохим опытом вращения в высших кругах сказал Её Величеству, что она, по-видимому, принимает его, Гагарина, за какую-то знатную особу, а он – простой лётчик, каких много в воздушном флоте Её Величества. Королева по-королевски оценила открытость и вежливость гостя и (о! Она умела выходить из положений в общении с людьми) сказала примерно следующее: я, мол, и сама это всегда забываю, но у меня рядом всегда есть человек, который подсказывает что и когда применять. Поэтому, на сегодняшнем обеде каждый волен действовать так, как считает нужным.
Разумеется, что королева ни в коей мере не отступила от этикета, обедая, иначе она не могла бы быть королевой. Но и сказка про дольку лимона, рассказанную в интернете без ссылки на источник можно отбросить, как невозможную. Неужели кто-то в здравом уме может допустить, что Гагарин, проколовшись один раз мог себе позволить выхлебать чай вперёд всех и съесть дольку лимона в присутствии королевы? Бред!
Но и королева тоже в тот раз сделала ляп. Она сфотографировалась с Гагариным! Английская королева НЕ МОЖЕТ фотографироваться с простым человеком! В своё оправдание королева сказала после, что Гагарин был на небесах и она сфотографировалась с небесным человеком. Попробуйте, кстати, найти фото Гагарина с королевой!

6 Уж их били-били...

Летом 6888 года заканчивался спор между между удельными князьями бывшей Великой Орды. Всем так хотелось взымать ясак с подданных других князей, что возраставшее влияние московского княза Дмитрия не могло не обеспокоить его коллег из других городов. Самые непримиримые вороги его: литовский князь Ягайло и рязанский князь Олег, задумали приструнить строптивца, заручившись очередным обещанием очередного Великого Хана помочь им в побивании ратников, коих соберёт Дмитрий Иванович.
Хан Мамай, действительно, был очередным великим ханом. Орду лихорадило. Отравления следовали за убийствами, похищения за болезнями и в последние 25 лет Золотая Орда знавала 26 великих ханов. Последним и был Мамай.

Почта в те дремучие времена работала хуже, чем сейчас, Курьеры имели странное свойство пропадать в дебрях лесов, покрывающих необъятные пространства Руси того времени и, поэтому, связь между действующими лицами того времени была явлением эпизодическим. Тем не менее, князю Дмитрию удалось собрать в городе Коломна своих стороннников со дружинами и, окончательно сговорившись, решили покончить с удельным князем рязанским Олегом. Но разведка донесла, что Олег рванул со своими ратниками под защиту Мамая и сборная дружина вышла из Коломны по направлению к ставке Великой Орды.

Специальному отряду писцов был дан наказ записать для потомков великий поход против Мамая и весь первый день писцы, оседлав ворота и стены града, добросовестно пересчитывали огромное войско, шедшее громить извечных супостатов.

Но к вечеру, когда не стало контролирующих князей и бояр, а также и воевод, писцы забражничали и продолжали пьянствовать несколько дней кряду, остановившись лишь тогда, когда в город вошли опоздавшие из-за поздно полученного приглашения объединённая дружина серпуховского княза Владимира Андреевича и воеводы Боброка.
Не долго думая, писцы присоединились к этому отряду, помножив в своих записях число воинов первого дня на все дни пьянства и получили впечатляющую как друзей и врагов цифру в 120 тыс. воинов, отправившихся бить Мамая. Слухи о несметном числе воинов разнеслись со скоростью достаточной, чтобы и Ягайло и Мамай с Олегом узнали об этом задолго до начала столкновений.

Более того, опаздывающий по тойже причине плохой работы почты, что и Боброк с Владимиром, литовский князь Ягайло, оказался на дороге между ушедшими вперёд дружинами Дмитрия и опаздывающими дружинами Боброка. Такое положение его совсем не обрадовало и он поспешил дать круголя по степям и весям, справедливо полагая, что можно будет и опоздать к началу действа, а потом посмотреть, к кому присоединиться.

Хан Мамай с Олегом, засомневавшись в в возможностях своего отряда противостоять такому числу войск, благоразумно решили отступить за реку Дон. В стане же князя Дмитрия тоже не было особого послушания и в пылу спора о шкуре неубитого медведя, братья Ольгертовичи, воспользовавшись тем, что князь Дмитрий получал наставления посланников монастыря, перешли реку со своими отрядами. За ними неуправляемой толпой ринулось всё войско.
Мамай отступил ещё раз. Князь Дмитрий к утру успел остановить анархию и выстроил, воспользовавшись утренним туманом, дружины в наступательную цепь. Когда туман рассеялся, Мамай первым делом срубил голову дезинформаторам, которые напугали его 120 000-м войском княза Дмитрия, а потом начал бой в той манере, которая была принята в те далёкие времена. Поразили друг друга богатыри Пересвет и Челубей и началась великая резня многотысячной тусовки. Обладая численным перевесом, войска хана Мамая разгромили основную часть дружин неприятеля, но, увлёкшись боем, не заметили, что подоспели отряды воеводы Боброка, которые переправились немного ниже по течению реки и ударили в бок, завершившим окружение войска Дмитрия конницам Мамая.

Подмога была кстати и Мамай был разбит. Восемь дней, согласно летописей, оставшееся войско княза Дмитрия хоронило погибших и набрав трофеев, возвернулись ко своим дворам.
Теперь, из-за ошибки писарчуков, мы знаем о том, как произошла великая битва, в которой самым главным чудом было то, что за восемь дней удалось похоронить 80 тысяч павших. Т.е. 10 тысяч могил в день. Т.е. безо всяких экскаваторов и бульдозеров, допуская наличие братских могил, вырытых мечами и топорами (хотя вполне можно допустить, что каждый воин нёс с собой ещё и лопату), земле были преданы тела со скоростью 416 человек в час, занимаясь этим без сна и еды все двадцать четыре часа в сутки. Если же в те времена существовали нормативы рабочего дня, то даже думать не хочется о цифре захоронений в минуту.

Да! Между Коломной и полем Куликовым – 190 км по прямой. Т.е., если принять на веру количество войска и длину обоза, то получается, что голова колонны уже хлесталась пару дней в битве, а хвост лишь покинул городскую площадь. Или Мамай проявил завидное терпение, дожидаясь, пока князь Дмитрий пособирает всё своё воинство в кучу, да ещё и расположит в соответствии со стратегией.

«Как много нам открытий чудных....»

И юный октябрь впереди.

...1917-й.
   - Я спик... только элитл.
Хозяин кабинета улыбнулся и, откинувшись на спинку стула заговорил на идише.
   - Ничего страшного, Леон Давидович, мы всегда можем найти общий язык с интересными нам людьми. Вы знаете, что сейчас происходит в Петербурге?
   - Только то, что пишут в газетах.

- Вы понимаете, что в газетах пишут почти всё, что узнают репортёры. И понимаете, что есть люди, которые знают больше.
   - Да, я понимаю.
   - Нам нужно, Леон Давидович, чтобы вы поехали в Россию. События в ней интересуют нашу страну и наша страна хотела бы влиять на те события.

- Да, но...
   - Никаких но, Леон Давидович! Вы хотите сказать, что подали документы на натурализацию. Зачем нашей стране ещё один шлемазл? А в России вы можете достичь гораздо большего.
Говоривший открыл ящик стола и положил на поверхность паспорт с наклеенной в него фотографией посетителя.
   - Сказав «да» вы, Леон Давидович, сразу же становитесь гражданином Соединённых Штатов, у вас появляются деньги, группа заинтересованных товарищей, билеты на пароход, который отправляется в Россию и большая перспектива.
   - Да, но...

- Конечно-конечно! Вы вспомнили господина Ульянова. Не думаю, что он сможет вам сильно помешать. Тем более, что сейчас в Швейцарии нужные люди помогают ему тоже вернуться в Россию. У него, Леон Давидович, не будет того, что будет у вас. Деньги!
   - Я согласен!
   - Вот и хорошо! В Лондоне вы сдадите паспорт нашему поверенному, в обмен на русский паспорт с открытой визой. Для этого с господином Керенским тоже работают наши люди.
   - Я согласен!
...1930 год.
Посетитель по-хозяйски расположился в кресле, оглядел комнату и остановил свой взгляд на собеседнике.
   - Вы поступили очень неразумно, Леон Давидович, заявляя, что вы – гражданин Соединённых Штатов. У вас никогда не было американского паспорта. Более того, вы – до сих пор –гражданин Советского Союза. Такие люди не могут получить американское гражданство. Поэтому, вам не стоит утруждать себя, обивая пороги представительств нашей страны. Вы – никто, товарищ Троцкий! И во всём этом лишь ваша вина. Америке гораздо проще вести дело со Сталиным, потому что он есть легитимный руководитель вашей страны.
Наши люди предлагают вам отправиться в Мексику. Там постоянно происходят какие-то революции в каждом городе. И в этой стране никому не прийдёт в голову интересоваться вашим гражданством.
Со своей стороны, чтобы вы не подумали, что я вас не уважаю, обещаю, что заинтересованные люди скоро свяжутся с вами на предмет публикаций ваших работ в разных странах. Вам же нужно на что-то жить. Темы для этих работ вам подскажут, да вы и сами их можете догадаться.

Кто заставил Тухачевского быть заговорщиком?

Если Википедия не врёт, то такой кровожадности репрессий не встречалось применительно к одной семье. Мало того, что братьев расстреляли и сестёр посадили, да ещё и мужей сестёр попродырявили. То, что его дочь, которая была в то время в малом возрасте, репрессировали лишь через 7 лет, обвинив в антисоветчине, по-моему, черезчур. Значит, заговором от маршала здесь не пахнет. Здесь - личная месть. А остальное - правильно подобранные улики, факты, провокации. Кто мстил, ясно даже последнему патриоту. За что, это можно предположить. Во-первых, военначальник был храбр и удачлив. Тут ни добавить, ни убавить. Когда он поручиком прибыл на русско-немецкий фронт, то получил кучу наград за полгода, предшествующие его плену. Были моменты, когда он получал орден каждые три недели. Не блатные, кстати.
По свидетельству очевидцев, Миша слушал-слушал разговоры о том, что было бы неплохо сплавать на небольшой остров посреди реки и понаблюдать за немцами, а вечером взял лодку, налил в неё воды, чтобы она ниже сидела и сделал это. Затем германский плен, из которого Тухачевский бежал лишь с пятой попытки. После плена ничего выдающегося из общей толпы офицеров, примкнувших к большевикам. Ну, может быть, зашкаливающее честолюбие. Чем (и умом, кстати) обратил на себя внимание военного комиссара Троцкого (первый минус). Потом удачи в боевых делах сделали его победителем Колчака, Врангеля и Деникина. Так его и стали называть (второй минус).
Но потом последовало командование польским походом, закончившимся бесславно, да ещё и с молодым максимализмом он начал обвинять Сталина с Будённым, что они испортили ему военную операцию. Книжку, даже видите ли, написал "Поход за Вислу" (третий минус). Затем, кто-то (опять Троцкий при содействии Ленина) для реабилитации кинул его на кронштадский мятеж, где он так отличился своими зверскими приказами и действиями, что был награждён орденом. И сразу после этого травля тамбовских крестьян газами.
После таких "подвигов" польский поход уже никто не вспоминал. Может быть, кроме Сталина. Затем - конфронтация с Ворошиловым, который уже был флюгером у Сталина. Миша начал умничать, писать статьи, выступать с идеями по реформированию армии. Даже, однажды, Сталин в письме извинился перед ним за резкое и неправильное мнение о проекте. (Сталин извинился!!! Он, даже перед Лениным и Крупской не стал извиняться.) И, по неподтверждённым данным, однажды, Сталин приехал к кому-то на квартиру, где все слегка принимали вовнутрь. Между делом ввязался в спор о будущем враге России и там высказался на эту тему. Миша, вроде бы, махнул рукой "что вы понимаете в военной науке?". Сталин покраснел. (последний самый страшный минус).
Тухачевского Сталин задвинул в Туркестанский округ, когда можно было не оглядываться на Троцкого по причине уезда последнего из страны.
Но туповатые военначальники типа Ворошилова и Будённого не тянули начавшуюся реформу и перевооружение армии, а Фрунзе уже отошёл в мир иной. Сталин возвращает Тухачевского и делает его заместителем военного министра (опять-таки, Ворошилова). Начинается строительство танков, самолётов, организация десантных дивизий. Когда можно было оставить процесс реформирования в режиме инерции, Сталин, в угоду нацистам и себе на пользу, решил одним разом покончить с засильем "старых ленинцев", "героев гражданской войны" и, вообще, всех "ястребов", которые на каждом углу кричали о новой угрозе Германии.
Дальше дело закрутилось на уровне личной разведки Сталина по фабрикации дела. Тухачевский был не один, кого надо было убирать. Были и настоящие враги, были и неудобные, были и просто лохи. Но маршал, возглавляющий заговор - это была гениальная идея. Товарищ красный маршал спёкся, тем более, что кое-какие его настоящие ошибки даже сейчас смотрятся довольно странно (типа встречи с сыном Троцкого). Вовремя и правильные посылки его с визитами за границу привели к встречам с теми людьми, которые потом потянули на "шпионаж англо-германский". Опять-таки, по своей инициативе Тухачевский встречался с теми офицерами-французами, с кем был в германском плену и, может быть, с кем-то из своих бывших товарищей-"золотопогонников".
НКВД через своих двойных агентов подбрасывает идею о существовании военного заговора во главе с Тухачевским немецкой разведке. Те, разрабатывают теоретическое обоснование такой возможности (читайте воспоминания В.Шеленберга) и передают свои намётки через главу чешского правительства обратно Сталину. Так репрессивные органы получили "надёжные документы", свидетельствующие о заговоре маршалов. А потом потянули остальных слишком умных самородков. Хотя, многие из них и не тянули на гениев. Просто были облагодетельствованы новым Хозяином, но не поняли, что надо делать дальше.

Sein Kampf

Наконец, назначили товарища Гитлера канцлером. И сразу понял он, что не последний штрих в истории это назначение. Не для того боролся. Глотку драл. Пистолетом размахивал. "Кто был ничем, тот станет всем". Он-то стал, но рядом есть ещё один "никто". Народ это. Снова стал Гитлер глотку драть. Народ ко всеобщему счастью призывать. Не все товарищи это поняли. Пришлось организовать ночь "длинных ножей". Товарищей поубавилось, но понятие усилилось.
Донесли герру Сталину об этом изобретении товарища Гитлера. Послушал Сталин. Одобрительно языком поцокал. Отправил своих высших военнначальников в немецкие академии опыта набраться. Набрались, приехали. Послушал их отец народов. Нет. Не подойдёт нам такой опыт. И порешили злобные НКВДшники "германских шпионов". Но Сталину об этом не сказали. А, когда узнал Сталин, то порешили уже самих НКВДшников. И других назначили.
А товарища Гитлера, тем временем, журнал "Таймс" человеком года выбрал. И две Олимпиады в нарушение всех правил провели в Германии. Товарищ Гитлер во вкус вошёл. Успехи в политике делает один другого лучше. То кусок страны от соседа оторвёт, то целую проглотит. Рукоплещет цивилизованный мир товарищу Гитлеру. А герр Сталин ночей не спит, ничего придумать похожего не может. Не признают его в мире. Только кусок финляндской территории забрал, да от польской товарищ Гитлер разрешил отхватить, да самостоятельно от румынской прихватил. А какая-то паршивая Лига Наций взяла за это и исключила герра Сталина вместе с его страной из себя. А товарища Гитлера не исключила. И вспомнил Гитлер, что обещался он территорий своему народу на востоке поискать. И стал он своих сатрапов под этот восток собирать.
Но герр Сталин этого не боялся. Он уже давно наделал столько железяк смертоубийственных, что и сам их опасаться начал. Для своего спокойствия убрал он от руководства этими железяками глупых командиров и назначил новых. Новые вырастали под могучей дланью вождя как на дрожжах. Был два года назад старшим лейтенантом, а сейчас уже генерал-лейтенантом на побегушках бегает. В театры ходит. На фисгармониях играет. По бабам... Нет, про это лучше не вспоминать.
Товарищ Гитлер солдат воспитывает. Лично из ихнего котла хавку пробует. Бегать заставляет. Расти над собой.
Но герр Сталин солдатскую кашу не любит. Он отправил пробу снимать 27-го бакинского комиссара. Знал герр Сталин, что не ослушается этот комиссар. Сделает, как надо. Герр Сталин войну задумал. Страшную войну. Такую войну, чтобы никаких чисток проводить не надо было. И погибнут в этой будущей войне все те, кого чистить надо. Все умные погибнут. Все те, кто сомневаться может в руководящей и направляющей. Все, кто вопросы может задавать умные.
Мучается товарищ Гитлер. Всё никак время нападения на герра Сталина назначить не может. Сомневается. С астрологами советуется. Время теряет.
А Сталин не мучается. Потому что не знает, что Гитлер нападёт. И, если кто об этом говорит, то гневается герр Сталин сильно. Слова плохие на таких донесениях пишет. Оргвыводы делает. А выводы такие, что только война может спасти социализм в СССР. Потому что нет перспективы у сталинского социализма. И понимает это Сталин. Кто же за сталинским окружением [censored] подбирать будет, если не будет ни премий сталинских, ни автомобилей персональных, ни очередей в магазинах?
И решился товарищ Гитлер. Ринулись вороги на несокрушимую и легендарную. Опрокинули. Погнали. Поимели. Понабрали.
"Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои..." Не к кому более обращаться герру Сталину. Отдал детей этих братьев и сестёр ненавистному супостату. Поднялись оставшиеся и пошли на призыв, как на звук волшебной флейты. Дрались-дрались, пока не сравнялись.
Рукоплещет мир. Все обогатились. Все деньги пересчитывают. Планы на будущее строят. А бывшие противники тоже строят. Друг другу и себе. Крыши над головой строят, потому что под небом голубым долго не проживёшь. Это только англичане с немцами в Сахаре воевали. Русские с немцами по городам своим, в основном, хлестались. Признал мир Сталина. Улицы и площади в своих странах переименовывают. А Сталин опять в будущее зорко вглядывается. Что ещё этому народу придумать, чтобы жить стало легче, жить стало веселей? Но его товарищи не дремали. Они были верными ленинцами и... товарищ Сталин умер.

22 июня 1941 года.

Что случилось с СССР в июне 41-го?
Кто оставил Красную Армию без руководства и управления?
Кто виноват в поражении?
Защитники Сталина могут изводить тонны бумаги и килограммы чернил, доказывая, что грузинский лис не перестрелял командиров. Могут приводить множество цифр и ссылок на то, что было репрессировано совсем мало, а расстреляно ещё меньше. Факты остаётся фактами:
Первый: Сталин создал в стране такой климат, что его последнее слово (да ещё и всенародное) было главным сигналом к действию. А таким словом было "Заявление ТАСС от 14 июня 1941 года". Оно сыграло основную дезориентирующую роль. После этого заявления армия не реагировала на приказы Генерального Штаба. Более того, начались отпуска, снятие вооружения с техники, сдача боеприпасов на склады. Попробуй после такого заявления усилить подготовку солдат или провести нестыкующуюся с официальной пропагандой политинформацию и сразу же приедут ребята с серьёзным взглядом и голубыми петлицами.
Второй: Продвижение Красной Армии на запад, навстречу вермахту, не усилило безопасность страны, наоборот, оно её уменьшило: дороги, связь, аэродромы, укрепления - всё это не было готово и требовало не только физических усилий, но и больших финансовых вливаний.
Третий: Репрессии и растрелы выбили самую верхушку Вооружённых Сил, уничтожили тех, кого в нынешние времена привычно называют "ястребами", оставив на их местах аморфную, послушную прослойку новых, не желающих воевать офицеров.
Четвёртый: Вместе с политиками и офицерами Сталин убрал достаточное количество конструкторов оружия и техники и функционеров с ними связанных, что, в общем итоге, дало опоздание с заменой устаревающего армейского хозяйства и переучивания людей на новые типы вооружений.
Пятый: руководство разведки, докладывая наверх данные, делало совершенно неправильные выводы в соответствии с миролюбивыми устремлениями Сталина.
Шестой: Джугашвили по своей натуре был не боец, в отличие от авантюриста Шикльгрубера.
P.S.: А, если б ещё и догадались кормить красноармейцев, то они бы сражались в окружениях ничуть не меньше, чем это делали, в последствии, немецкие солдаты.

Великой Отечественной могло не быть.

Если бы, вместо нападения на Финляндию, СССР милитаризировал Прибалтику под предлогом подготовки этого нападения и в мае 1940 года выступил с войной на Германию, которая напала на нейтральные государства Бельгию и Нидерланды и вела войну со вторым фронтом в составе этих стран, Франции и Англии, то не было бы никакой Великой Отечественной войны, а Вторая мировая закончилась бы к июню 1941 г. очередным разгромом Германии.
У нацистской Германии не было никакого шанса выстоять против трёх крупнейших европейских стран и, кроме того, Европа была полна обиженных наций: австрийцы, чехи, поляки, словаки, датчане, норвежцы..., которые не упустили бы шанса поучаствовать в публичной порке немцев.
Моральный дух Красной Армии был, как никогда, высок после разгрома японцев на Халкин-Голе, а молодые командиры, выдвинутые на высшие командные должности с разгромом группировки, приближённой к Тухачевскому, рвались в бой с противником, которого уже знали по Испании.
Даже и прошедшая бездарно организованная финская кампания не сыграла бы в таком случае негативной роли, потому что дезорганизовала будущего противника на тему реальной силы Красной Армии.
Вместо этого, Сталин подкормил Гитлера и потерял время. Эта потеря способствовала разложению морального духа армии и страны. Почему он это сделал?
Из-за того, что ещё были живы участники поездки в "пломбированном вагоне"? Возможно, что да.
Из-за того, что сам Сталин был стар и хотел мирно дожить остаток жизни? Очень возможно.
Из-за того, что не верил в народ своей страны? Пожалуй, да.
Из-за того, что ненавидел Англию больше, чем Германию? Да, но мог бы посотрудничать с новым премьер-министром.
Или было ещё что-то, что удержало Отца народов и он, вместо этого, занялся политическими играми, которые, в конце-концов, запутали и простой народ, и армию, и генералитет, что, в результате привело к катастрофе лета 1941 г.? Было, конечно! На фоне невероятных успехов советской военной разведки, советские дипломаты совершили если не просчёт, то, по крайней мере, предатсльство, не просчитав ситуацию.
Как в эти вопросы и ответы позиционируется смена Литвинова на Молотова в мае 1939 года? Убрал еврея из МИДа, чтобы не раздражать Гитлера, нацелившегося на Польшу?
P.S.: Если б было так, то мой дед не погиб бы. Он-то ни разу не был красноармейцем. Простой крестьянин с многодетной семьёй. Но.... забрали во солдаты и никто не знает где, когда и как он погиб. А я не знаю даже, как он выглядел.

Мысли вслух

Молодой армянин, чтобы уколоть меня, напомнил, что армяне на 300 лет раньше русских приняли христианство, которое им принесли воины Александра Македонского. Я напомнил ему, что воины Александра Македонского были, в большинстве, пидарасами. Собеседник обиделся за греков.

Унизить могут попытаться, а уж от тебя самого зависит: унизишься ты или нет. Как правило, если ты не унизишься, то ничего не выиграешь. Но, если наоборот, то чувство униженности будет давить тебе на хребет всю твою жизнь. Бесхребетные чувства унижения не испытывают. Они от этого лишь толще становятся.

А ещё я не люблю современные российские детективы, фильмы, музыку, людей. Я – не патриот?

Основную часть детских книг я прочитал в старости.

Проблемам было бы скучно без меня на этом свете.

«Мне не важно, каким человеком вырастет мой сын, мне важно, чтобы он был живой» - сказал мне один папа. Прошло время и я, читая в интернете упоминания о его сыне , радуюсь за обоих.

Хочется написать большую и умную книгу. Слов не хватает. Все слова уже БУ.

Как я отношусь к праздникам? Я к ним никак не отношусь. Это они ко мне относятся.

Поздравили с Днём Советской Армии. Сижу, жду. Не расстреляют ли за предатсльство?

Поздравили с днём ВДВ. Посмотрел на себя в зеркало: неужели я похож на тех дебилов, которых показывают на ТВ?

Поздравили с днём ВМФ. Странно, ВМФ уже почти нет, а праздник есть.

Все побежали поздравлять с 8 Марта. А я вчера поздравил, сегодня отдохну и завтра опять поздравлю. И так уже много лет.

Поздравляют с Новым Годом! Приходится терпеть. Никто ведь не знает, что я проспал его приход.

Придумал новый праздник. Праздную сам.

Всё ещё поздравляют с днём рождения, но с каждым годом всё меньше об этом знают.

Позвали на митинг. Я собрался и не пошёл. Они же со мной не митинговали.

Сначала вступил в кучку, потом в партию, потом выступил из партии, но в очередную кучку опять вступил.

Вы дураков видели? А я им был, когда однажды на здании увидел табличку «Генеральное Представительство Ямало-Ненецкого Национального округа в Москве».

Вы катались в детстве на санях-розвальнях? А лошадь перед вами тоже гадила?

Размышления о воспоминаниях.

Не смотря на большой калибр стаканов, в них было налито ровно по сто грамм. Старики поднялись, привычным движением одёрнули пиджаки и подняли гранёные стекляшки со стола.
     - Ну, первый за Него, - кивнул головой в потолок один.
     - За товарища Сталина, - согласился второй.
Опрокинули в рот, понюхали кусочки хлеба и одновременно уселись обратно. Не закусывали. Ждали, когда водка слегка ударит в голову.
     - Жучок книгу писать будет.
     - Знаю.
     - А ещё что знаешь?
     - Всё знаю.
     - Например?
     - В отличие от Ваньки, будет писать про весь период.
     - Представляю. А ещё что?
     - Называться будет «Воспоминания и размышления».
Собеседники замолчали и начали нанизывать на вилки куски отварной картошки, одновременно терзая зубами истекающую жиром солёную селёдку.
     - Он только писать будет или ещё и читать будет написанное?
Вместо ответа, первый вытер пальцы о салфетку, промокнул рот и начал отмерять очередные сто грамм из бутылки. Второй медленно жевал, ожидая ответа.
     - За что я тебя, пшек, уважаю, это – за умение сразу войти в тему.
     - За пшека в глаз дам.
     - Ты видел, кто у меня за дверью сидит?
     - Ага. Такой бугай пополам переломит и фамилию не спросит.      - За Победу!
Вилки мелькали над большой чашкой с винегретом.
     - У тебя есть люди среди писателей?      - И?
     - Не боись. Напишут, как надо.
Первый отложил вилку, снова вытер рот салфеткой и, покрутив в пальцах папиросу, постучал ею о всадника на коробке. Посмотрел на старика, усмехнулся и повторил.
     - Не боись. Мы с тобой будем спокойно лежать в могилке в отличие от маршала победы.

Писатель Виктор Суворов разложил на столе десяток одинаковых книг, раскрытых на одной и той же странице. Прочитав в одной, от тутже перечитывал это в другой, потом в третьей… Закончив ряд, он хватался за голову, затем открывал одну из книг на титульном листе, вглядывался в портрет автора и, близоруко наклонившись над клавиатурой компьютера, сочинял новые формы из старых русских слов: «самородок и умница», «спаситель Отечества и великий гений», «ясно солнышко без пятнышек», «единственный заместитель», «в четыре раза больше герой», «ярый сталинец стал верным сталинцем», «великий стратег», «начальних глухо-слепого Генштаба».
А за окном в промозглой бристольской погоде стоял агент МИ-5 и недоумевал:
«Странный народ, эти русские. Чтобы прочитать книгу, покупают их по двенадцать экземпляров и так эмоционально реагируют на прочтённое. Хорошо, что я читать не люблю, а то или деньги или нервы у меня давно бы уже кончились».

Сложение и вычитание.

Товарищ Сталин загибал пальцы, помогая себе в счёте. Товарищ Сталин загибал пальцы только на одной руке. На второй руке пальцы не загибались. Не потому, что рука была больная. Во второй руке товарищ Сталин держал свою записную книжку, которую никто и никогда не читал. Товарищ Сталин считал.
Троцкисты – это раз.
Зиновьевцы с каменевцами – это два.
Бухаринцы – это три.
Верные ленинцы – это четыре.
Заговор военных – это пять.
Товарищ Сталин посмотрел на своё отражение в ночном окне. Он себе нравился. Все думали, что товарищ Сталин работает по ночам потому, что хотел тишины и спокойствия. Но товарищ Сталин работал по ночам лишь потому, что ночью в тёмных окнах отражался только он один. Днём эти толпы гадких русских и еврейских подхалимов отражались в зеркалах вместе с товарищем Сталиным и, поэтому, товарищ Сталин зеркала не любил.
Но подхалимы были нужны. И товарищ Сталин, вызывая их, садил за стол в кабинете спиной к окну. Прохаживаясь за их спиной, обдумывая будущее, товарищ Сталин видел только их затылки. Отвернувшись к окну и покуривая трубку, товарищ Сталин и там видел их затылки. Товарищу Сталину нравились эти затылки. Они нравились не только товарищу Сталину. Затылки знали, что в них глядит товарищ Сталин. Им это не нравилось, но они делали вид, что им это нравилось. Знали затылки и то, что в отражении тёмного окна, товарищ Сталин продолжает их разглядывать, но предпочитали думать, что товарищ Сталин в будущее заглядывает, о грядущем думает. Они не ошибались.
Товарищ Сталин разогнул пальцы и перелистнул страничку в личной книжке товарища Сталина.
Войну начали готовить – это раз.
Планы скрытой мобилизации разработаны – это два.
Перевооружение армии начинается – это три.
Товарищ Сталин перестал считать и задумался, глядя на себя в тёмном стекле. Что-то не сходилось. Перелистнул страничку обратно, потом вернул на место. «Есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы». Товарищ Сталин знал, что это он сказал. То, что он сказал, товарищу Сталину нравилось. Не нравилось товарищу Сталину только то, что в этот раз проблема была, а человека не было. Точнее, их было много этих человеков. Целая армия. Они родились после революции, которую организовал товарищ Сталин вместе с товарищем Лениным.
Товарищ Сталин не любил этих новорожденных. Молодые, красивые, счастливые, влюблённые и любимые, они маршировали мимо стареющего товарища Сталина, который стоял, попирая ногами товарища Ленина. Они кричали радостные лозунги и здравицы товарищу Сталину. А он стоял,улыбался им, махал рукой, ненавидел и страдал, думая, как же избавиться от проблемы.
Товарищ Сталин повернулся к столу и посмотрел на бритый затылок.
     - Нужно сделать каждому красноармейцу документ, Это нехорошо, что у красноармейца нет документа. Напишите приказ. Выдать книжки установленного образца каждому. Спешить не надо. Совсем не надо спешить. Так и напишите, что в первую очередь книжками обеспечиваются высшее и старшее командование Красной Армии.

Согласно Приказа Наркомата обороны СССР №171 от 1940 года, для военнослужащих Красной Армии предусматривался единый документ - красноармейская книжка. В соответствии с пунктом №7 этого Приказа в действующей армии такая книжка не вводилась. И до декабря 1942 года бойцы и командиры сражающейся с гитлеровцами армии не имели никаких документов, удостоверяющих личность, кроме солдатского медальона (приказ №138 от 1941) из пластмассы, которая, к тому же, неплохо горела.

Какой строй был в Советском Союзе?

Как известно, человечество прошло в своём развитии ряд общественно-экономических формаций: первобытно-общинный строй, рабовладельческий, феодальный, капиталистический, социалистический. Ах да! Забыл упомянуть коммунистический. Вот только куда его поставить в этом ряду? По своим задачам, он, скорее всего должен заменить первобытно-общинный. Потому что именно в то время было выполнено главное условие – «от каждого по возможности, каждому по потребности». Тогда, правильнее будет называть первыую формацию – первобытно-коммунистический строй.
Но что же с СССР? Как мы уже учили в школе, у нас была Великая Октябрьская Социалистическая Революция (ВОСР). Революция, может быть, и была, но социалистической Россия не стала и стать не могла. Потому что главными врагами Ленина всегда были социалисты. И, уж тем более, национал-социалисты. При слове «русский» дедушку Ленина посещали повышение давления, припадки, и приступы бумагомарания в лучшем смысле этого слова. Социалистов Ленин извёл. Тех, кто умудрился уцелеть, додавил «верный ученик и последователь великого Ленина» Сталин.
С самого начала после октябрьского переворота курс внутренней политики был в сторону военного коммунизма. Это, когда большинство подчиняется меньшиству. Поэтому, нет ничего удивительного в том, что все страны, прошедшие школу капитализма, успешно барахтаются в социалистических преобразованиях, а Россия, свернув с пути капитализма в военный коммунизм, опять оказалась в продолжении предъидущего.
Капитализм в царской России был настолько в зачаточном состоянии, что Владимиру Ильичу пришлось надстроить к военному коммунизму специальную тоталитарную надстройку, позволившую ещё 70 лет поэкспериментировать над страной, влачащей своё тысячелетнее существование.
Именно тоталитарный военный коммунизм России всегда был оправданием для мировых отщепенцев типа Гитлера или великих политиков типа Черчилля, ведущих борьбу с большевистской угрозой цивилизации.
«великий» Ленин всегда подчёркивал интернациональность и многонациональность коммунизма. И в современной России эта черта законодательно зафиксирована в Конституции: в этой стране нет русских, нет россиян, есть «многонациональный народ». Поэтому, современные правители тщательно избегают упоминания названия общественно-экономического строя в управляемой ими России.

на главную  оглавление

 

Сайт управляется системой uCoz